BEYT - NAIMA - ART

Когда я слышу слово "КУЛЬТУРА", взору предстаёт огромный котёл. Помните, в советских учреждениях общепита были такие чаны, на которых было написано коричневой краской «КОМПОТ» или «ГАРНИР». И вот в этом котле с надписью «КУЛЬТУРА» вывариваются МОСЛЫ – смыслы жизни. Есть ограниченный круг людей, которых интересует этот варящийся бульон под названием Жизнь, и есть ещё более узкий круг, для кого этот бульон является необходимостью. Не нужно переоценивать роль изобразительного искусства, поэзии или музыки. Всё это лишь специи для того, чтоб бульон стал удобопотребляемым и перевариваемым. Кому-то чуть больше соли или остроты, сахара или кислинки. И вот ходит потребитель по концертам, выставкам, посещает музеи и театральные залы, дабы потребить СМЫСЛЫ ЖИЗНИ в привычном развитом или развивающемся вкусе. 

Я художник сумерек. Помните эти длинные вечера в нашей прошлой жизни? Солнце садится долго-долго. И можно пронаблюдать, как реалистичная картинка превращается в сюрреалистичную, как дерево превращается в сухие руки, тянущиеся к небу, и воздух наполняется ухающими невидимыми существами. Мои работы малопонятны. Порой это нагромождение разных несвязанных символов. Но это лишь на первый взгляд. Когда приходит такой же длинный рассвет, смыслы выплывают из серого и становятся прозрачными и ясными. 

Часто просыпаюсь с ощущением улетающего времени. Реальность видится как полковничья рука, которая запихивает плоть в мясорубку, и это та же самая рука, что крестится у иконостаса, или отдаёт купюру за приобретённый товар, или запихивает записку в стену Храма, или стучит по дереву, или тычет указующим перстом. Это картинки моего нового этапа. Сегодня мне интересна графика, рисунки на бумаге, где цвет уходит от эмоционального, самостоятельного, взрывного воздействия и превращается в монохромный нюанс, отсылающий к прошлому, историческому, к своеобразной архаике. Лицо и руки остаются главным объектом моего внимания. Руки, выходящие из края листа, часто только внешне соотносятся с изображением головы. Да и лицо часто как носитель органов зрения и обоняния лишено интеллекта, со срезанным затылком. Всё чаще появляется ближневосточная тематика, образы с кипами, закрытые арабские женщины, части Книги, менора, хамса... Черепа и скелеты, экорше, фигуры с оголёнными нервами встают новыми символами, приобретают новое значение, соотносящееся с надвигающейся мутной реальностью. 

Я иду по улице и вижу ползущих навстречу людей с головами птиц, вместо рук - клешни скорпионов, а на спинах - крылья бабочек. В человеке очень много от животных и насекомых. Они идут, отяжелённые собственными комплексами, они несут себя и мало кто думает о том, что в один миг может исчезнуть всё, как в своё время исчезли динозавры. И именно они заставляют меня садиться за стол и вот уже тридцать пять лет заниматься переводом реальности в область художественных образов. Именно они ежедневно проверяют мою гражданскую зрелость, взывая к моей совести и к моему стыду. Когда меня просят прокомментировать свои работы, я теряюсь, ибо я как бы всё уже и сказал. Какой смысл переводить суть, высказанную изобразительным языком, на язык литературы? По этой причине я очень редко называю работы. По-моему, нелепо смотрится зритель, созерцающий изображение пейзажа, а потом подходящий к картине, чтоб прочитать название - "Тропа в лесу". Он сверяется с увиденным, он боится ошибиться? 

Как маятник стремится к спокойствию, так и мои герои стремятся к успокоению и статике. Расслабленные черты лица, закрытый рот, направление взгляда – порой единственный намёк на движение. Фигуры, как правило, статичны. Для меня важен сюжет, как буква к букве создают слово, так и образ, знак или символ создают визуальный рассказ. Не редко меня переполняют ощущения, и картинка становится переполненной смыслами, часто в ущерб пустотам, а ведь "фоновые пустоты" - это как возможность перевести дыхание, сбить ритм, начать новую главу. Наверное, именно поэтому я часто прибегаю к триптихам или сериям. 

Счастлив ли я? Да. У меня есть жена, два славных пацана и есть своё дело. Видя, как сегодня развивается Россия, я понимаю, что пятнадцать лет назад сделал правильный выбор, который дал мне возможность увидеть цвет, ощутить гармонию, почувствовать свободу.